Феодализм в России: ностальгия по прошлому или очередной реванш?
Всем известны строки классика русской поэзии Николая Некрасова:
«Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдёт...»
Если кто не в курсе, то это он так русских женщин хвалит. Только мне от такого «комплимента» как-то не жарко и не холодно. Возникает вопрос: а почему конь понёс, а изба загорелась? И где в это время были мужчины? Кто вообще отвечает за физическое и моральное состояние животных? Конюх? «Водитель кобылы»? А за противопожарную безопасность кто? Архитектор? Печник? А-а-а, совсем забыла, тогда же было крепостное право и за всё отвечал барин!.. «Вот приедет барин, барин нас рассудит». А барин сам по Парижополям шляется, и ему на всё начхать.
Сейчас уже и Некрасов давно помер, и крепостного права вроде как нет... «а кони всё скачут и скачут, а избы — горят и горят». Дети гибнут под ледяными глыбами, ветераны умирают в неотапливаемых квартирах, а «хозяева жизни», подобно феодалам времён Некрасова, предпочитают лондоны да парижи. Ну, за исключением тех, кто попал под санкции. И никто ни за что не отвечает.
И страшно подумать, что будет, если на пути понёсшего коня не будет хотя бы какой-нибудь завалящей тётки....
Это, как говорится, присказка. А теперь будет сказка. Про Средневековье, где жили глупые и не слишком короли, прекрасные и не очень принцессы, а также трубадуры, разбойники и куча всякого другого народа.
Помните, как в середине прошлого лета всю сеть буквально взорвало интервью Никиты Михалкова о крепостном праве, как «хорошем», «светлом» и «мудрости народной»? Впоследствии оказалось, что это «интервью» — фейк, никаких слов, подобных этим, Михалков не говорил и шум по этому поводу как-то сам собой затих. Но, надо сказать, что тысячи людей серьёзно обсуждали эту утку. Позднее эта история получила продолжение. На этот раз уже не режиссёр, а цельный Председатель Конституционного Суда России Валерий Зорькин в своём интервью «Российской газете» — официальному государственному изданию, в котором публикуются тексты законов, сказал следующее:
При всех издержках крепостничества именно оно было главной скрепой, удерживающей внутреннее единство нации. Не случайно же крестьяне, по свидетельству историков, говорили своим бывшим господам после реформы: «Мы были ваши, а вы ― наши».
Это вы представьте себе, чтобы председатель Верховного суда США в начале XXI века начал бы рассуждать о позитивной роли рабства как скрепы...
В общем, тема своего рода «реабилитации» феодализма в нашей стране стала определённым трендом.
Конечно, в любой стране мира есть люди, ностальгирующие по иным временам. Как правило, они представляют себя в гипотетическом прошлом людьми привилегированного сословия — рыцарями, мушкетёрами, гардемаринами, прекрасными дамами, фрейлинами, самое низшее ― камеристками. Если говорить про отечественную историю, то все представляют себя Онегиными и Ленскими, Болконскими и Безуховыми, но никому в голову не приходит примерить на себя роль кучера Петрушки или дворовой девки Параски. Хотя есть в сети один персонаж, называющий сам себя «Солдатом Империи», а в народе получивший меткое прозвище «Холоп», который эту традицию нарушил. Он сам откровенно провозгласил, что хотел бы в Средневековье быть представителем «низкого» сословия. Но так ли он искренен? Итак, что же предлагает нам этот «Холоп империи»?
И да, для начала — аргументы типа «ты там был бы крестьянином и холопом», не принимаются, — лучше я буду крестьянином и холопом в говне копаться, но моя жизнь будет правильно организованна и осмысленна.
Начнём с того, что человек, который с самым серьёзным видом говорит про «холопа, копающегося в говне», на самом деле не любит сельского труда и презирает тех, кто им занимается. Если человек хоть немного знаком с жизнью на селе, он никогда себе таких слов не позволит. Потому что крестьянин может многое — пахать землю, сеять зерно, убирать урожай, доить коров, сажать яблони, резать свиней и т.д., но называть эти разнообразные занятия обобщающим термином «копание в говне» — значит не уважать крестьянского труда. Конечно, ассенизаторы в средневековых городах тоже были ― как же без них, но быть ассенизатором автор точно не хочет.
Лучше недолго и в грязи, но достойно пожить.
А почему именно в грязи? Может быть, всё-таки лучше время от времени мыться.
Блин, как до всех «разоблачителей» Средневековья не дойдет, что помимо внешнего антуража, который конечно хорош, людям нравится Средневековье, потому-что люди тогда были людьми, пускай и кровавыми, грязными, с вероятностью сдохнуть каждый день, но людьми, а не безликим, безродным, свинообразным скотом. Женщины были женщинами, а не эмансипированными шлюхами, мужчины мужчинами, будь то крестьяне, монахи или воины, а не какими-то непонятными пролетариями, да офисными задротами.
А вот про женщин, пожалуй, поподробнее.
Давайте рассмотрим женщину того времени не по романам Скотта, Дюма, Голонов или Бенцони и не по фильмам Юнебеля. Молчит автор о том, что средневековая женщина была скорее имуществом, чем личностью. Богословы раннего Средневековья проводили диспуты о том, есть ли у женщины душа — ведь Ева была создана Богом из ребра Адама. На Маконском соборе 585 г., собравшем епископов Бургундии,
поднялся кто-то из епископов и сказал, что нельзя называть женщину человеком. Однако после того как он получил от епископов разъяснение, он успокоился. Ибо священное писание Ветхого Завета это поясняет: вначале, где речь шла о сотворении Богом человека, сказано: «...мужчину и женщину сотворил их, и нарек им имя Адам», что значит ― «человек, сделанный из земли», называя так и женщину и мужчину; таким образом, Он обоих назвал человеком.
Получается, что до решений этого собора женщину за человека могли и не считать. Да и позднее во время феодальных усобиц по селениям ходили шайки разбойников, наёмников и т.д., которые на женщин смотрели как на добычу, а сексуальное насилие по отношению к девочкам до 14 лет не считалось ни педофилией, ни преступлением. Выжила — выжила, не выжила — отпоют и похоронят. Ну вот, предположим, что наш «солдат империи» — чудесным образом стал настоящим средневековым «холопом», а точнее — сельским жителем. На его селение напали разбойники или наёмники соседнего удельного князька, зверски изнасиловали его 13-летнюю дочку — красавицу, умницу, которая и шить умеет, и вышивать, и готовить и могла бы стать лучшей невестой в округе. И вот она если выжила — а может и не выжить — от стресса становится сельской кликушей. А ведь это реальность того времени.
Не было блин, не было гребанного капитализма и всеобщего торгашества. Вера в Бога и какие-то идеалы имели значение. Правили воины и люди церкви, то есть те кто достоин и должен править, они по праву имели власть, а не всякое говно перекладывавшее бумажки в канцелярии годами, или уж тем более не банкиры и хреновы предприниматели, хозяйственники, твою мать. Все то что пишут про неудобства и ужасы, все правда. И что? Но принципы жизни то были правильные — ценились воины, а не торгаши, ценилась мораль, а не распутство.
Тут автор забывает про «третье сословие» и про его способы самоорганизации. А ведь без городских цехов ― всех этих ткачей, портных, оружейников, сапожников и т.д., а также без купцов ― посредников между производителями товара и его потребителями ― представители высших сословий ходили бы, как Адам и Ева в эдемском саду. Ну, или в той же домотканой одежде, что и крестьяне. А для того, чтобы выглядеть достойно, чтобы все вокруг понимали, что ты воин или священник, надо вступать в товарно-денежные отношения ― не всё же время в трофейном ходить, да и трофейное тоже кто-то когда-то произвёл и купил. Но всех горожан наш «солдат империи» записывает в «хреновы предприниматели» и ненавидит их какой-то лютой классовой ненавистью, прямо как большевик буржуев. Вообще-то противопоставлять «воинов» и «торгашей» в сословном или кастовом обществе ― дело неблагодарное: каждое сословие выполняло в социальном организме свою функцию, а учение об антагонизме классов и сословий оставим марксистам.
Мразь была под шконкой, а не на ТВ или в правительстве.
А это уже интересно. Откуда вдруг у нашего любителя Средневековья, как некоего идеального общества, прорезался лагерный жаргон? Да и ТВ в Средневековье не было. Одно слово — и он выдал себя с головой. Никаким крестьянином в обществе своего идеала он быть не хочет. А хочет быть всё тем же ГУЛАГовским вертухаем ― инквизитором, оператором «испанского сапога», выдирать ногти у ведьм и еретиков. Одно это слово перевешивает тысячи букв словесной шелухи! Кстати ― наши доморощенные сетевые сталинисты видят себя именно следователями, судьями и прокурорами, а отнюдь не простыми рабочими и крестьянами, а уж тем более ― не заключёнными ГУЛАГа.
Да, было хренова туча несправедливости и жестокости. Как будто сейчас мы живем в Раю. И да, — человеку нужно жить в суровых неудобных условиях, такая уж это тварь, иначе он вырождается, ленится и деградирует. И в этом все социалисты тотально ошибаются — от комфорта и материального довольствия, человек деградирует.
В суровые и неудобные условия автор, надо понимать, хочет поместить русских людей в своём идеальном обществе. Он же типа за русских. И в его блоге даже запрещены «русофобские комментарии»... Но похоже, что у нас с ним разные представления о русофобии. Для него русофоб — это противник общества с вертухаями на вышках и холопами в говне, а для меня ― тот, кто хочет, чтобы русские люди не жили, а выживали.
Люди не по романтике или грязи средневековья тоскуют и ее ищут, а приоритета духовного, какого-то идеального над материализмом последних веков. Отсюда, даже в такой атеистическо-материалистической стране как СССР, такая романтика средних веков.
Романтика средних веков в СССР стала популярной где-то в период так называемой «оттепели» и освоения космоса, в 50-60 годах прошлого века, вместе с книгами Дюма, Скотта, фильмами Юнебеля и т.д. а в 70-х годах появились и отечественные фильмы типа «Стрелы Робин Гуда», желающие могут пополнить этот список.
Просто общество средних веков это особый тип общества, где несмотря на все недостатки, жестокость и прочее, духовное преобладает над материальным, а не экономика определяет человека. Человек там не масса, вот уж в помине. У крестьян были свои традиции, обычай, у купцов свои, у рыцарей свои, но там были люди, а сегодня тупая масса.
Кроме неписаных традиций в феодальном обществе были ещё и писанные законы, регламентирующие, например, длину шлейфа на платье у дворянок, купчих и мещанок. А также, какой дом полагается представителю какого сословия. Например, есть такая пословица:«От трудов праведных не наживёшь палат каменных». Эта пословица появилась потому, что в 18 веке в России крестьянин мог построить себе только деревянный дом, купец — дом с первым каменным этажом, где находилась его лавка и вторым деревянным для проживания его семьи, и только дворяне могли позволить себе иметь полностью каменные дома. А крестьянину или купцу «каменные палаты» не полагались, сколько бы он ни зарабатывал.
Ну и я кстати сам не шибко люблю именно европейский феодализм. Мне больше по нраву устройство и образ жизни Московской Руси, Православие, Домострой и пр.
Понимаю, почему ему не по нраву «именно европейский феодализм». Понастроили всяких там университетов, дали городам Магдебургское право, опять же, горизонтальные связи наладили в формате небезызвестной Ганзы... В общем, мрази, под шконку их...
И да, это пожалуй самое главное: ни один идиот на свете, никогда не призывал уничтожить науку, технику, и нарядится в Средневековые костюмы, вернуть все назад в своих формах. Но вот вернуть суть, сущность, основные принципы устройства традиционного общества — приоритет коллективного над частным, отсутствие эмансипации, справедливая иерархия, приоритет государство над обществом и всякими демократиями...
Вот оно как! То есть, если государству, аппарату управления, будет выгоднее отгеноцидить всех русских и поселить на их место разного рода наброд, то автор будет только аплодировать, так надо понимать.
И науку никто не тронет, просто она будет заниматься тем, чем ей положено заниматься — исследованиями, а не организацией и переделкой общества, не промыванием мозгов населению всякой прогрессистской бунтарской дрянью. Хотите осваивать в супер-машинах равнины на Марсе? Да, пожалуйста, я тоже этого хочу, но вам придется смириться что будет это в обществе монархическо-христианском, но с хорошо организованной государственной машиной.
А ведь всё «материально-достигнутое» производилось в городах, существование которых в средневековом обществе автор напрочь игнорирует. Были цеха мастеров, которые производили и доспехи для воинов, и плуги для крестьян, ткали одежду, пекли хлеб, варили пиво и т.д. И, невзирая на то, что автора как будто его любимые бесы корёжат от самого слова «потребление», о правах потребителей в то время, как ни странно, думали. Тех производителей, которые гнали брак (например, выпекали хлеб меньшего веса, чем положено) просто-напросто выгоняли из гильдии. Пивовара, который «бодяжил» пиво, могли запросто утопить в его собственной «продукции». А вот наука развивалась в то время фактически полуподпольно, исследователи, чьи выводы не совпадали с мнением общепринятых авторитетов, рисковали быть объявленными колдунами и еретиками с соответствующими последствиями. Нередки были случаи, когда учёным приходилось бежать в чужую страну, чтобы просто-напросто спасти свою жизнь. А в более просвещённое время, когда людей уже было не принято жечь на кострах, феодальные общества уступали более развитым буржуазным ― вспомните знаменитую историю про Левшу, который подковал блоху, побывал в Англии и рекомендовал отечественным военачальникам не чистить ружья толчёным кирпичом ― они от этого портятся. История Левши закончилась трагически ― ибо нехрен холопу воображать себя умнее благородных господ. В общем, полемизировать с автором можно долго, только если убрать всю трескучую демагогию, в сухом остатке у него только шконка с фекалиями.
О ней и поговорим.
Последнее время неоднократно приходилось читать, что Советский Союз законсервировал остатки Российской империи от развала. Территориального. Но я думаю, что Союз законсервировал не только территорию ― он законсервировал и общественные отношения. Свёртывание НЭПа и коллективизация с её трудоднями и отсутствием паспортов у сельских тружеников с этой точки зрения выглядит не как какой-то переход на качественно новую ступень после капитализма, а как реванш феодализма. Если быть более точным — государственно-монополистического феодализма. Потому что единственным «барином» на 1/6 части суши становилось государство, а вся бывшая родовая российская аристократия оставалась в изгнании — за исключением отдельных представителей типа Алексея Толстого, того же семейства Михалковых и т.д. Но они уже были не полновластными хозяевами, а представителями верхнего слоя «холопов». И именно с этой точки зрения наиболее понятными становятся сущность и цели Голодомора ― величайшей трагедии ХХ века, уничтожения миллионов советских крестьян, преимущественно украинского происхождения.
Чем же на самом деле был Голодомор?
На мой взгляд, Голодомор нельзя сводить только лишь к геноциду «этнических украинцев». Миллионы людей, проживавших на Дону и в Кубани, в Поволжье и на Южном Урале, даже если и слышали слово «украинец» и имели «малороссийское» происхождение, себя таковыми не считали.
С первого взгляда кажется странным, что Голодомор выкосил население самых плодородных земель бывшей Российской империи — легендарных чернозёмов. Как правило, при царях голодали жители более северных губерний империи ― зоны рискованного земледелия.
Однако именно эта «странность» и является прямым доказательством того, что Голодомор был целенаправленным геноцидом, а точнее «социоцидом» — уничтожением конкретной социальной группы людей.
Голодомором уничтожали население тех регионов бывшей Российской империи, которые никогда не знали крепостного права ― людей, которым была присуща психология самостоятельного хозяина, они умели принимать самостоятельные решения, а не перекладывали ответственность на «доброго барина», «царя», «отца народа». Для них оптимальным было минимальное вмешательство государства в хозяйственную деятельность — они просто не поняли и не приняли бы централизованного внедрения культивирования кукурузы и борщевика «по указке из ЦК». Голодомору предшествовало 5000 крестьянских восстаний в Украине против насильственной коллективизации. Отсюда и геноцид, и последующая замена уничтоженного местного населения на привозное ― из тех областей, где крепостное право было отменено административно в 1861 году, а психология перекладывания ответственности за принятое решение на барина-царя-вождя сохранялась у многих людей вплоть до начала 30-х годов ХХ века. Отдалённым последствием Голодомора стала продовольственная зависимость СССР от импорта зерна из Канады — что стало, в свою очередь, одной из причин развала «Союза нерушимого». Но про это мало кто говорит, предпочитая сваливать ответственность на Горбачёва, а также Ельцина, Кравчука и примкнувшего к ним Шушкевича.
Мне могут возразить: но ведь именно при советской власти в стране стала развиваться фундаментальная наука. Но за счёт чего и для чего она стала развиваться? Вспомним, что учителями выдающихся советских учёных были профессора, получившие образование ещё в Российской империи и имевшие возможность обучаться в лучших европейских университетах. Кроме того, в конце 20-х — начале 30-х годов прошлого столетия (до массовой коллективизации и Голодомора) некоторые советские учёные имели возможность выехать на какое-то время работать за рубеж, на научную «передовую» — примером могут служить академики Ландау и Капица-отец. Но прошло совсем немного времени — и для научных исследований были созданы «шарашки», в которых учёные фактически находились на положении крепостных. А уж после окончания Второй мировой, во время последовавшей за нею «холодной войны» ни о каком непосредственном научном сотрудничестве со «светилами» мировой науки уже речи не шло. Более того, советские учёные мирового уровня были засекречены, а информацию о достижениях «потенциального противника» получали из рук разведки. И нередко сведения в этих отчётах оказывались ложными. Даже в позднесоветском обществе учёные и изобретатели были «невыездными» — то есть, государство с феодальной психологией относилось к ним, как барин к крепостным. Более того, даже представители мирных профессий, не связанные с оборонным комплексом, не могли ехать за рубеж вместе с семьёй и детьми — государство боялось, что они останутся там жить, то есть не представляло, что жизнь в СССР может быть сознательным и свободным выбором.
Что мы сейчас наблюдаем на постсоветском пространстве? А наблюдаем мы, что каждая часть Союза и соцлагеря возвращается к тому укладу, который был у неё в момент принятия советских порядков. Польша, Чехия, Словакия, Венгрия легко адаптировались к современным европейским порядкам. То же можно сказать и про страны Балтии, которые фактически были присоединены к Союзу после Второй мировой. Украина оказалась на своеобразной «линии разрыва», отделившей Донецкую и Луганскую области, а также отрезавшей Крым.
Россия же, потоптавшись лет десять, начала медленно дрейфовать в постфеодализм. Несмотря на то, что в начале 90-х годов огромными тиражами были изданы труды Дейла Карнеги, Ли Якокки и т.д., а теоретики говорили про «протестантскую этику», в реальности из общества, которое вроде как строило коммунизм, вылезло мурло бунинского «чумазого», упакованное в новёхонький красный пиджак с «голдой». А тонкий слой научно-технической интеллигенции, которая в советское время давала основную массу если не «диссидентов», то недовольных порядками, когда государство решает, сколько маек и штанов и какого фасона должно быть у гражданина, был уничтожен вместе с фундаментальной и прикладной наукой.
Вот два весьма характерных примера из жизни начальников на постсоветском пространстве. 20 мая 2005 года в Москве на улице Лобачевского сын тогдашнего министра обороны, а ныне — главы Администрации президента РФ Сергея Иванова Александр , находясь за рулём седана Volkswagen Bora, сбил насмерть 68-летнюю Светлану Беридзе, переходившую дорогу по пешеходному переходу. Уголовное дело в отношении Иванова-младшего было прекращено, причем по реабилитирующим основаниям. В сентябре 2010 года водитель топ-менеджера «Лукойла» был признан невиновным в аварии, в которой погибли две женщины.
Для сравнения, в соседней Литве в октябре 2011г. произошла громкая авария с участием высокопоставленного чиновника. Утром 19 октября генеральный прокурор Литвы Дарюс Валлис, управляя автомобилем Volvo V70, сбил женщину на пешеходном переходе в Вильнюсе, после чего пострадавшая в экстренном порядке была доставлена в больницу с ушибами обеих голеней. Чиновник повел себя по-мужски: в тот же день он подал заявление об увольнении, написал прошение на имя главы государства, потребовав, чтобы расследование было проведено объективно, и разослал пресс-релиз в газеты, в котором изложил все подробности инцидента. Генпрокурор извинился перед потерпевшей, пообещав оказать необходимую помощь в лечении.
Откуда же такая разница в поведении бывших советских людей, оказавшихся ныне в разных государствах? Дело в том, что Литва, вступив в общеевропейские структуры, стала играть по определённым правилам, при которых главенствуют не личности, а структуры, и эти структуры должны быть чисты и прозрачны в глазах обывателя. Отсюда и постоянные отставки оскандалившихся чиновников. Литовский прокурор, в отличие от семейства Ивановых или топ-менеджеров Лукойла, не ощущал себя «барином», человеком какого-то особо высшего, неподсудного сословия. Поэтому извинился и ушёл в отставку. Именно по этой причине Доминик Стросс-Кан, который с точки зрения россиян ничего плохого не сделал (ну подумаешь, уборщицу трахнул — на то она и прислуга) с треском вылетел из кандидатов в президенты Франции, а бывший президент Израиля Моше Кацав был осуждён за изнасилование подчинённых. Представьте себе, чтоб в России какого-нибудь большого начальника осудили бы за сексуальные притязания к сотрудницам? Напротив, девушки, которые искали работу, в своих резюме писали «интим не предлагать», а работодатели отдельным чином прописывали «не интим», то есть ублажание «барина» в полном соответствии с феодальным общественным самосознанием предполагалось «по умолчанию». «Телефонное право» и заказные судебные процессы тоже характерны для феодального общественного сознания.
В этом свете совсем по иному выглядит пресловутое «дело Ходорковского». Ходорковского, грубо выражаясь, «посадили на кормление», а он взомнил себя самостоятельной политической единицей, посчитал, что имеет право сам, подобно какому-нибудь заграничному фонду Сороса или Карнеги, финансировать гуманитарные и образовательные программы, создавать лоббистские группы в парламенте и т.д.. Вот поэтому его показательно сняли с «кормления» и отправили «в Сибирь», как какого-нибудь опального князя Долгорукова, который был в фаворитах у предыдущего государя. А потом также показательно помиловали почти перед самым концом срока.
Далее: в Российской Федерации имеется Конституция, в которой русским по белому написано, что
Российская Федерация — Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства.
Ну и так далее, про свободу собраний, совести и т.д.. Тем не менее, люди, которые считают себя «патриотами» и «лоялистами», отказываются считать Россию республикой и федерацией, ставят отдельных частных лиц, находящихся на вершине властной пирамиды, выше всяких институций и конституций, представляют нашу страну чем-то типа поздней Византии — то есть опять-таки обладают феодальным общественным сознанием.
А эти постоянные камлания на тему «Если не Путин, то кот?» Население России составляет более ста сорока миллионов человек, среди которых достаточно людей, обладающих высоким интеллектом и управленческим опытом, просто их не продвигают и про их существование никто не знает. Во многих странах граждане вообще не знают, а кто у них там президентом, зато прекрасно знают депутатов местных собраний, от которых зависит строительство детских площадок, обустройство территории и т.д. А тут из президента республики в общественном сознании сделали какое-то подобие византийского императора. Он и швец, и жнец, и альфа-стерх, и лучший друг всех тигров. Недавно зам. главы президентской администрации Володин на открытии заседания Валдайского клуба откровенно заявил:
Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России.
Внешне похоже на знаменитое высказывание Людовика XIV «Государство — это я», но есть принципиальная разница. Всё-таки Людовик был Помазанником Божиим, а король (царь, император) является не конкретным частным лицом, а ключевой фигурой в монархическом государстве. При этом короли могут меняться, а принцип монархии остаётся незыблемым, пока существует само монархическое государство. Недаром говорили: «Король умер — да здравствует король». Конечно, при этом могла меняться конфигурация кланов, реально влияющих на власть, но это уже тема для отдельного разговора. Слова Володина ставят судьбу России (то есть не государства, как системы управления, а страны!) в зависимость от наличия у власти конкретного физического лица — не монарха, а одного из равных по Конституции граждан.
При желании из биографии Путина можно было сделать образцово-показательную карьеру — мальчик из питерской коммуналки стал первым лицом государства, такая себе русская «Золушка». И всё это под девизом «Если не Путин, то ты!». Но это — если бы в России культивировалось современное европейское мировоззрение. В реальности в стране культивируется мировоззрение феодальное.
Говорили: «Видели? Путин на завтраке один». А я сразу вспомнил картины из Средневековья. Обычно члены императорских или королевских семей завтракали в одиночестве, а челядь где-то там толпилась.
Именно так объясняет одиночество Путина на обеде в Брисбене телеведущий Соловьёв. И никто не попенял ему за такие слова нарушением Конституции. А мы должны верить, что всем, происходящим в государстве, управляет одно-единственное физическое лицо. Хотя даже при самодержавной монархии «короля играла свита», и при разных государях у реального кормила власти были разные кланы, которые не брезговали и цареубийствами. Сейчас культ «национального лидера» цветёт и пахнет... Футболочки с его портретом выпускают... Хотя сменится «говорящая голова» в стране, и ныне модная тряпка мигом полетит в ближайший помойный контейнер. А вот механизма преемственности власти, который гарантирован нам Конституцией, на самом деле не существует.
Получается, что Конституция — отдельно, а реальная жизнь — отдельно. Обратите внимание на то, как перед каждыми выборами в Государственную Думу изменяется избирательное законодательство — в сторону ужесточения правил отсева потенциальной реальной оппозиции. Если в 1994 году В ГосДуме было полно всякого разного народа, в том числе абсолютно неуправляемого, то в начале «нулевых» был провозглашён постулат «парламент — не место для дискуссий». А для чего он вообще тогда нужен, если не для дискуссий по обсуждению различного рода законодательных инициатив? В противном случае это не парламент. В наше время «недискуссионность» ГосДумы вообще доведена до абсурда. После того, как депутат Илья Пономарёв высказал своё мнение, отличное от общепринятого, можно было услышать комментарии такого типа: «А что этот человек вообще делает в парламенте, если он думает не так, как все остальные». Если кто помнит историю, в Российской империи начала прошлого века ГосДума была два раза распущена, а новый состав избирался уже по ужесточённым правилам.
Даже внешне российский парламент изменился. Помнится, в конце 90-х — начале «нулевых» для того, чтобы попасть на приём к депутату, можно было зайти в предбанник в Георгиевском переулке, позвонить там по бесплатному телефону, а потом дожидаться получения пропуска. Но позднее у входов в парламент были поставлены ограждения, и люди стали ожидать решения об их приёме на улице. Прямо как в некрасовских «размышлениях у парадного подъезда».
Обратите внимание и на то, каков состав так называемого «среднего класса» в России. Если в европейских странах это люди, которые «сами себя сделали», среди них множество индивидуальных предпринимателей и людей, работающих на частных предприятиях, то россияне-«среднеклассники» — это госчиновники, работники и обслуга «госкорпораций» и сырьевых гигантов, то есть люди, всецело зависящие от государства, а точнее — от того клана, который им фактически управляет.
Далее — «преемник Медведев» был классическим «шутом на королевском троне», в то время как настоящий «король» по каким-то неведомым нам причинам отходил в тень. При этом некоторые поступки и решения «царя Димона» действительно были «шутовскими» — те же пляски под «American Boy», почти детская радость от разного рода гаджетиков и т.д. — наверное, специально для того, чтобы «подлые людишки» не посчитали его настоящим «королём». Недаром его сравнивали с Симеоном Бекбулатовичем — подставным «царьком» эпохи Ивана Грозного. Кстати, именно в то время выходит в свет антиутопия Владимира Сорокина «День Опричника» — «Сахарный Кремль». Казалось бы, Россия смеясь расстаётся с прошлым, но не тут-то было.
Вернёмся к Конституции:
В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной... Российская Федерация — светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.
А что на деле? Вот четыре гражданки неподобающе вели себя в общественном месте и выложили видео в сеть. Они никого не избивали, не издевались над животными или более слабыми людьми. Они просто спели в помещении храма в свободное от службы Божией время песенку с нецензурными словами и призывом к божественным силам убрать из структур власти одного конкретного гражданина. И что же суд? Вместо того, чтобы заставить гражданок пару недель позаниматься общественно-полезной деятельностью на свежем воздухе, они «закрывают» их на два года в уголовную зону! А в качестве правового обоснования столь сурового наказания прокуратура ссылается на... материалы Трулльского собора, который состоялся в Константинополе в 691-692 гг. Какое отношение имеет этот документ к Конституции, административному и уголовному кодексам современной Российской Федерации — непонятно. Но вполне объяснимо с точки зрения «понятий», а точнее — неписанного средневекового феодального права.
В контексте феодализации российского общества понятна и государственная русофобия правящего режима, которая сейчас никуда не пропала. Да, в верхах стали больше употреблять само слово «русский», но «русский мир» в его официальной трактовке больше всего напоминает некий псевдоправославно-чекистский халифат. При этом проводится политика медленного, но поступательного «замещения народа». В страну интенсивно завозятся представители тех этносов, для которых феодализм, иногда даже комбинированный с родоплеменными отношениями, является естественной средой обитания. При этом всячески пропагандируется идея, что русским может быть любой, независимо от его этнического происхождения — как будто такого этноса, как собственно русские (коренное население Центрального и Центрально-чернозёмного районов России), в отличие от татар, армян, вайнахов и удмуртов просто-напросто не существует. И разрабатывать критерий «русскости» будет государство, подобно тому, как когда-то повсеместно внедряло опаснейший борщевик Сосновского в качестве сельскохозяйственной культуры. Иными словами, если «евразийский» проект нынешних властей Российской Федерации окажется успешным, то лет через сто пятьдесят «русскими» будут называть кого угодно, только не потомков великорусского населения Российской империи.
А вот миллионы реальных этнических русских — причём, наиболее грамотных и образованных — в последние годы покинули историческую родину. Слишком умные неофеодальной квазиимперии не нужны, ей нужны послушные и верноподданные, которые «колеблются в соответствии с генеральной линией партии». Такие, которые 50 лет назад кричали «Бога нет, потому что Гагарин его не видел», а сейчас готовы на любой чих жаловаться, что оскорблены их «чувства верующих». Если же, не дай Бог, объявят государственной религией сатанизм, то бывшие комсомолки и православные христианки будут радостно строчить доносы на тех, кто не режет головы чёрным петухам... А остальные пусть валят из страны, если им не нравятся порядки.
Операция «Крым наш» стала своего рода сигналом для пробуждения феодальных архетипов в сознании россиян и открытого реванша феодализма в нашей стране после 1917 года. Ведь территориальная экспансия характерна именно для позднего Средневековья — эпохи великих географических открытий, именно тогда начала складываться система колониальных империй и было много «ничьих» земель, на которых жили народы и племена, имевшие менее развитую государственность или не имевшие вообще никакой. Последний же экспансионистский имперский проект — Третий Рейх — потерпел сокрушительное поражение во Второй мировой войне. После этого, кстати, была демонтирована система европейских колониальных империй. Современные великие державы решают вопрос контроля над теми или иными территориями более тонкими способами, стараясь не оспаривать такие атрибуты наций, как флаг, герб, гимн, идентичность и пантеон местных героев, о чём забывают многие наши соотечественники, когда говорят про Украину.
Ещё два года назад трудно было представить, чтобы в телевизионных передачах показывали разного рода сумасшедших и кликуш. После присоединения Крыма разного рода бергсеты, запорожцевы и прочие безумные бабы с «мальчиками распятыми в глазах» заполонили всё телевидение. Про экстрасенсов, ясновидцев, астрологов и прочих шарлатанов, еще раньше плотно оккупировавших телевидение, я уже молчу. В Москве закрываются работавшие десятилетиями и имеющие прекрасную репутацию лечебные заведения. На их месте контора под названием «Мосжилстройинвест» собирается строить офисы, гостиницы и элитное жильё. Председателем совета директоров «Медстройинвеста» является некий Жомарт Каменов — тот самый человек, который недавно избил водителя скорой в Геленджике. В Тольятти сожжена научная библиотека АвтоВАЗа. А в Ижевске Индустриальный районный суд удовлетворил иск прокуратуры и признал экстремистской публикацию в социальной сети «Вконтакте» анекдота, который начинается с фразы «Суд. Дело об избиении кавказца». Тем временем в ставшем «нашим» Севастополе сначала провели молебен о ниспослании дождя, а потом уничтожили детскую скульптуру «Одуванчик», как сатанинскую. Чего же ожидать дальше? Если воды в городе по-прежнему не будет, то скоро какую-нибудь Лизу Богуцкую сожгут на костре в качестве ведьмы, которая наводит засуху на Крым. Или принесут в жертву, чтобы боги смилостивились и дали воду...
Украинская буржуазно-демократическая «революция достоинства», в свою очередь, есть ни что иное, как подъём реального, а не выморочно-чекистского, русского, а точнее руського духа — духа домонгольской, Киево-Новгородской Руси, в также Великого княжества Литовского, Жемайтийского и Русского, духа той Руси, которая никогда не противопоставляла себя всей остальной Европе и не упивалась своей третье-римской гордыней. Именно поэтому носители имперской, неофеодальной идеологии, независимо от своего национального происхождения, так ненавидят Украину, мечтают не только уничтожить её как геополитическую единицу, но и уничтожить её народ, как самостоятельную этнокультурную общность (не физически, а промыв мозги и перевоспитав в россиян) — как можно терпеть существование какой-то другой Руси, которая не только не входит в неофеодальный квазиимперский проект, но и является реальной альтернативой ему. А сторонники создания русского национального государства, напротив, смотрят на Украину с надеждой, поскольку именно у Киева есть шанс стать центром реального, а не чекистского «руського мира», без бергсетов и евразийщины.
Источник: rufabula.com
