Украина перед крахом
«ЗАВТРА». Валентин Юрьевич, правда ли, что Киев объявил конфискационную войну России?
Валентин КАТАСОНОВ. Да, Украина также решила поиграть в санкции. Их целью, как было объявлено, является компенсация ущерба, который Украина понесла в результате «аннексии» Крыма. Украинские государственные активы в Крыму после присоединения действительно перешли государству России, например, подразделение «Нафтогаза» - «Черноморнефтегаз» и детский лагерь «Артек». Однако частные активы украинских физических и юридических лиц остались неприкосновенными.
Украиной была озвучена сумма убытков от «аннексии» Крыма, равна 1 трлн. 80 млрд. гривен, что эквивалентно почти 92 млрд. долл. Мало того, в связи мол, с ограничением права пользования объектами, имуществом и полезными ископаемыми эта сумма продолжит расти.
Эту тему «углубил» А. Яценюк в своем выступлении в Верховной Раде еще 3 июня. Он напомнил, что Генеральная прокуратура Украины начала расследование в отношении украинской собственности в Крыму после того, как полуостров вернулся в состав России. «В рамках уголовного дела украинское правительство подает иск на сумму более чем триллион гривен», – подчеркнул он. Правда, куда Киев подает иск на триллион гривен, премьер-министр не уточнил. Эксперты ломают голову: Какая инстанция будет готова рассматривать такой иск?
По мнению некоторых экспертов, карательная мера Киева носил характер превентивного удара, предназначенного для недопущения национализации имущества украинских олигархов на территории юго-восточной Украины. Правда, непонятно, причем тут Россия, которая, между прочим, пока не спешит признавать ДНР и ЛНР.
«ЗАВТРА». То есть если формально верить заявлениям властей, удар должен наноситься не по частному капиталу России, а по нашему государству?
Валентин КАТАСОНОВ. В Украине нет специального законодательства относительно основании и порядка национализации и/или конфискации. При этом, согласно ст. 41 Конституции Украины никто не может быть противоправно лишен права собственности. Принудительное отчуждение объектов права частной собственности может быть применено лишь как исключение по мотивам общественной необходимости, на основании и в порядке, установленных законом, и при условии предшествующего и полного возмещения их стоимости.
Киевом в спешном порядке был разработан и принят закон о временно оккупированных территориях (вступил в силу с 15 мая с.г.). Согласно закону, аресту и конфискации подлежат активы тех компаний, где доля российского государства составляет 25 процентов и более. В законе есть небольшое уточнение, касающееся идентификации объектов конфискаций: «или находящиеся под эффективным контролем государства». Мол, российское государство может неформально контролировать компанию, даже если в ней 99% капитала будет принадлежать частным лицам и структурам. Т.е. отбор объектов для наказания властей крайне субъективен, любая компания может оказаться под дамокловым мечом конфискаций. Амбиции Киева не знают предела. Закон предусматривает возможность конфискации российских активов, «эффективно контролируемых государством», в любой точке мира. Очень уже смахивает на акты американских законодателей, страдающих манией экстерриториального величия. Чувствуется рука американских экспертов в подготовке украинского закона. Веет духом американских «санкций».
«ЗАВТРА». А что попадает под «объекты санкций» на Украине?
Валентин КАТАСОНОВ. Сначала приведем официальную справку, базирующуюся на статистике Национального банка Украины. По состоянию на 1 октября 2013 г. сумма накопленных прямых иностранных инвестиций в экономике Украины была равна 56,6 млрд. долл. Россия по показателю таких инвестиций находилась на четвертом месте после Кипра, Германии и Нидерландов. На нее приходилось 3,8 млрд. долл., или менее 7 % накопленных прямых иностранных инвестиций на Украине. В первую очередь, это российские компании, которые поставляют в Украину природный газ, нефть и нефтепродукты. Кроме того, это российские предприятия, имеющие с Украиной традиционные производственные связи с советских времен, в том числе предприятия оборонно-промышленного комплекса и некоторые уникальные производства. Достаточно прочные позиции на Украине имели и российские банки. Иностранный капитал в банковской системе Украины был представлен 26 странами. Крупнейшими иностранными инвесторами по показателю участия в уставном капитале банков Украины являлись Россия (19%), Кипр (14%), Нидерланды (12%), Австрия (9%), Франция (7%).
Навскидку можно назвать наиболее очевидных кандидатов на конфискацию. На территории Украины находятся активы крупных российских компаний и банков, которые действительно по своему статусу относятся к разряду «государственных»: «Роснефти», ВТБ, Сбербанка, ВЭБа, «Росатома». «Роснефти» принадлежит Лисичанский НПЗ, а ВТБ – до конца апреля с.г. принадлежал Одесский НПЗ, полученный в качестве оплаты долга компании ВЕТЭК, принадлежащей украинскому бизнесмену Сергею Курченко. «Росатом» через «Атомэнергомаш» владеет « Энергомашспецсталью» (ЭМС) в Краматорске.
Правда, на Украине очень неплохо представлены многие наши олигархи, которые формально являются частными лицами, но в то же время приближенны к государству. Это:Аркадий Ротенберг, Олег Дерипаска, Вагит Алекперов, Александр Бабаков, Алексей Мордашов, Роман Абрамович и его бывший менеджер Александр Катунин. Самым крупным российским конгломератом в Украине можно назвать «Евраз» Романа Абрамовича, который в 2007-м купил несколько предприятий ГМК у группы «Приват». После покупки стороны начали конфликтовать, решить проблемы «Евразу» удалось лишь после локального союза с двумя тяжеловесами украинского бизнеса – Ринатом Ахметовым и Вадимом Новинским. Но, вероятно, господин Коломойский (хозяин «Привата») хотел бы порадоваться, если бы его коллегу-конкурента Р. Абрамовича экспроприировали украинские власти.
Металлургическая корпорация ИСД стала объектом поглощения российского бизнеса в 2010-м. Покупку неизвестных инвесторов, купивших 50%+2 акции ИСД, профинансировал ВЭБ. С тех пор корпорация так и не смогла выйти из долгов и убытков. Еще один российский актив – 50%-ная доля в «Запорожстали», принадлежит, предположительно, тем же российским инвесторам. Инвесторы-то частные, но вот их связи с госкорпорацией ВЭБ никуда не спрячешь.
Миллиардеру Олегу Дерипаске подконтрольны два предприятия цветной металлургии: Запорожский алюминиевый комбинат и Николаевский глиноземный завод. Приватизация обоих предприятий вызывала вопросы, поэтому они вполне могут стать кандидатами на возвращение в государственное лоно. Еще один металлургический актив – Побужский ферроникелевый комбинат – контролирует компания Solway Александра и Даниила Бронштейнов из России.
Российское машиностроение представлено в Украине двумя крупными предприятиями: «Лугансктепловозом» и краматорской «Энергомашспецсталью» (ЭМС). Первый завод принадлежит «Трансмашхолдингу» Искандера Махмудова. Второй – в 2012-м году у экс-губернатора Донецкой области Анатолия Близнюка купил «Росатом». Еще один украинский завод «Росатома» – сумской производитель микроскопов SELMI уже несколько лет влачит жалкое существование и не представляет для собственника никакой ценности – все технологии экспортировали на аналогичный комбинат в России. Группе VS Energy, близкой к депутату Госдумы Александру Бабакову, принадлежит сеть гостиниц и несколько областных компаний энергоснабжения. Константину Григоришину – НПО им. Фрунзе, “Запорожтрансформатор”, пакеты акций в энергокомпаниях.
В Украине кроме наших Сбербанка России и ВТБ присутствуют еще несколько частных российских банков. Наиболее крупные из них - Альфа Банк и Проминвестбанк.
Первые акции против российской собственности Украина предприняла еще в конце апреля, арестовав имущество Одесского НПЗ, предприятия, которое, как мы отметили, находилось в последнее время у российского банка ВТБ.
«ЗАВТРА». И каковы ответные меры России?
Валентин КАТАСОНОВ. А каковы активы украинского бизнеса в России? Назовем наиболее крупные. Это «Кернел» Андрея Веревского владеет заводами по производству подсолнечного масла и долей в одном из портов. ДТЭК Рината Ахметова принадлежат три угольные шахты и обогатительная фабрика. Юрию Иванющенко и Ивану Аврамову – Армавирский “Тяжмаш”, Петру Порошенко – Липецкая конфетная фабрика. Анатолию Юркевичу – Останкинский молочный комбинат. Москомприватбанк уже столкнулся с особым вниманием россиян. Банк России с 6 марта назначил в банке временную администрацию.
Некоторые наши аналитики поспешили поднять панику по поводу дисбаланса в активах двух стран: мол, их инвестиций в России намного меньше, чем наших у них. Но они забывают, что Крым уже наш и что он буквально напичкан активами украинских олигархов и чиновников. Собственно из-за этих активов и начался шум-гам под названием «конфискационная война». Государственные активы Украины в Крыму перешли, как мы выше отметили, на баланс Российской Федерации. А частные остались в неприкосновенности. Глава парламента Крыма Владимир Константинов в начале июня предложил принять федеральный закон о противодействии терроризму, который позволил конфисковать крымские активы у украинских бизнесменов, участвующих в подготовке и финансировании силовой операции на Юго-Востоке Украины. Речь идет о предприятиях, связанных с Петром Порошенко, Игорем Коломойским, Арсением Яценюком. «Очень руки чешутся всю эту мразь наказать, но надо действовать в правовом русле. США применяют в таких случаях антитеррористические законы, очень жесткие. Они касаются, в том числе, собственности пособников террористов. Так и нам нужно принять законы, чтобы мы имели право в законном порядке, через судебных приставов конфисковать имущество у тех, кто занимается геноцидом мирных жителей. Чтобы оно не служило источником финансирования карательных операций. Если такой закон будет принят, мы очень быстро в Крыму разберемся", — заявил Константинов. Он привел в пример ситуацию с "Приватбанком", описав ее так: "Они ограбили крымчан, взяли миллиарды гривен, которые были на счетах в Севастополе и в Крыму. "Отмыли" эти деньги через заграницу и пустили на финансирование "Правого сектора", на государственный переворот". "Предполагаю, что люди, связанные с финансированием бойни на Украине, сейчас активно прячут свои крымские активы. Будут их перебрасывать на других владельцев, переоформлять, чтобы скрыться от возможных санкций. Уверен, ничего у них не получится", — подчеркнул спикер крымского парламента. Таким образом, активы двух стран не так уже несопоставимы, как это кажется на первый взгляд. При этом власти России и Крыма придерживаются законности, подчеркивая, что национализации частных активов не предвидится. Речь идет лишь об имуществе, приобретенном с нарушением законов. А также об имуществе, доходы от которого использовались в преступных целях. В первую очередь для финансирования Майдана и так называемой «антитеррористической операции» на юго-востоке Украины, которая уже привела к гибели многих сотен людей.
«ЗАВТРА». Кампаний конфискаций – PR-акция или начало большой экономической войны?
Валентин КАТАСОНОВ. Предположим, что все активы на сумму 3,8 млрд. долл. (оценка российских накопленных инвестиций на Украине) принадлежат российским компаниям, «находящимся под эффективным контролем государства». Даже если все они будут конфискованы, то их хватит для покрытия лишь 4 процентов того счета, который Киев предъявил нам по Крыму. Негусто.
Правда, кроме прямых российских инвестиций на Украине имеются также российские активы в виде кредитов наших банков украинским компаниям и организациям, причем их объем почти на порядок превышает прямые российские инвестиции. Примечательно, что рейтинговое агентство Fitch оценило риски российских банков на Украине, то есть выданные кредиты вместе с процентами в 28 миллиардов долларов. Однако, ни в законе, ни в заявлениях украинских руководителей о конфискации российских кредитных активов пока никаких упоминаний не было. Конфискация таких активов фактически означает, что власти Киева санкционируют бойкотирование украинскими компаниями своих обязательств по кредитным договорам. Вряд ли украинские власти пойдут на такой шаг, который приведет к «неуправляемому хаосу» в экономике страны.
Стоит отметить, что на Украине много российских денег, они приходят в страну через российские банки. Что касается банков, то их конфискация способна спровоцировать падение всей банковской страны. Поэтому риск потерять банковские активы на Украине, по оценкам самих российских банкиров, невелик. Надо иметь в виду, что процедура экспроприации собственности очень растянута во времени. Если Киев решится на экспроприацию госсобственности, то российский бизнес может просто вывести средства из Украины. Данный шаг может стать серьезным ударом для страны, находящейся в преддефолтном состоянии. Таким образом, «невидимая рука рынка» сделает свое дело. России даже не придется вступать в экономическую войну.
Бизнесмены, владеющие активами в РФ и на Украине, разошлись в оценках действий Киева. Многие бизнесмены не отрицают, что угрозы со стороны Минюста и Правительства Украины могут продолжаться. Но вот вероятность принятия каких-то конкретных шагов (проведение прокурорских расследований и возбуждение судебных дел) они оценивают уже намного ниже. А позитивные результаты практических шагов оценивают еще ниже. В крайнем случае, санкции Киева могут «зацепить» некоторые российские госкомпании, а частным компаниям беспокоиться не о чем.
Но эту точку зрения разделяют далеко не все. Некоторые не исключают варианта полного правового «беспредела», похожего на большевистские экспроприации времен гражданской войны и военного коммунизма в Советской России. «Сейчас украинские власти способны на что угодно, причем в других странах их признали и покрывают,— заявил российский бизнесмен, у которого есть активы на Украине. - Я не докажу ничего даже своим европейским партнерам. Если Киев реально начнет отнимать активы, его никто не удержит, и в украинских судах ничего доказать будет невозможно».
Многие украинские и российские юристы говорят о воинственных заявлениях украинских политиков скорее как о средствах психологического давления на Россию. Физически они мало что могут арестовать на своей территории, а арест российских активов в других государствах еще более сложен, т.к. там правоохранительные органы не очень склонны участвовать в политических играх Украины. Украинские юристы неофициально признают, что Генпрокуратура Украины может арестовывать имущество в рамках конкретного уголовного дела, однако увязать аресты и конфискации с аннексией Крыма представляется крайне сложным делом. И дело не только в недостаточности юридических оснований. Имеются аргументы экономические в пользу сохранения statusquo. Многие предприятия, принадлежащие российским инвесторам, ориентированы на рынок восточного соседа Украины. Без участия российских инвесторов эти предприятия превращаются в ненужную игрушку: они лишаются рынков сбыта, а иногда также источников сырья и кооперационных связей с российскими предприятиями.
«ЗАВТРА». Напряжение в отношениях России и Украины сегодня достигло крайне высокого градуса. Но при этом складывается достаточно парадоксальная ситуация: на территории нашего «партнера-противника» продолжают действовать российские банки, вернее их «дочки». Ситуация крайне сложная, противоречивая, с трудно предсказуемым продолжением. Так каковы же реальные позиции российских банков на Украине?
Валентин КАТАСОНОВ. Российские банки в предыдущие годы успели занять достаточно прочные позиции на Украине. Иностранный капитал в банковской системе Украины по состоянию на начало 2014 года, по данным Национального банка Украины (НБУ), был представлен 26 странами. Крупнейшим иностранным инвестором по показателю участия в уставном капитале банков Украины является Россия (1/5 всех иностранных инвестиций в банковском секторе Украины). Далее за российскими банками следуют банки Кипра, Нидерландов, Австрии, Франции.
Всего на Украине, по спискам НБУ, 180 банков. На начало нынешнего года на Украине было 14 «дочек» российских банков, что от общего числа банков в стране – около 8%. Прежде всего, это госбанки: ВТБ, Сбербанк, ВЭБ (его «дочка» на Украине называется Проминвестбанк). Среди частных российских банков самым крупным является «Альфа-банк».
Доля российских «дочек» в общем объеме активов банковского сектора Украины на начало 2014 года оценивался примерно в 15%. По величине активов крупнейшим на Украине российским банком является Проминвестбанк, который, по данным НБУ, на этот период занимал среди всех банков Украины 6 место. В абсолютном выражении активы этой «дочки» ВЭБа на Украине оценивались в 5 млрд. долл. Далее следовали Сбербанк (9 место), Альфа-банк (10 место), ВТБ (12 место). В группу средних по величине активов банков российского происхождения входили: БМ Банк (59 место), Энергобанк (72 место), Фольксбанк (74 место), Петрокоммерц – Украина (101 место).
По объемам депозитов физических лиц среди российских «дочек» лидером был Сбербанк. На начало 2014 года их объем у Сбербанка был равен 13,96 млрд. гривен, в том числе в валюте – 10,38 млрд. гривен. В списке всех банков Украины Сбербанк по этому показателю на начало 2014 года находился на 6 месте. По объемам депозитов юридических лиц ведущей российской «дочкой» на Украине оказался Альфа-банк: 6,57 млрд. гривен, в том числе 3,89 млрд. гривен в валюте. По этому показателю Альфа-банк в рейтинге всех банков на Украине занимал 10 строчку.
Российские банки достаточно глубоко внедрились в украинскую экономику. Возникла взаимная зависимость. Украинские компании и государство должны российским банкам 28 млрд. долларов. В качестве основных кредиторов являлись ВЭБ, "Газпромбанк", Сбербанк и банк ВТБ.
По оценкам рейтингового агентства Fitch, сделанным в начале 2014 года, примерно половина этой суммы приходится на их украинских «дочек», которые в значительной степени финансируются материнскими компаниями. Вторая половина выдана непосредственно с балансов материнских банков или их подразделений. Риски связаны в первую очередь с кредитами, выданными украинским предприятиям и составляющими более половины в общей сумме долга, посчитали в рейтинговом агентстве. Еще около 25 процентов финансирования приходится на кредиты российским и украинским предпринимателям, приобретавшим активы в Украине.
Наиболее крупным считается кредит ВЭБа металлургическому предприятию «Индустриальный союз Донбасса» на сумму 8 млрд. долл. Ряд кредитов головным банком ВЭБ выдан на проведение на Украине сделок M&A (слияния и поглощения).
Газпромбанк, формально не присутствуя на Украине, предоставил трансграничный кредит «Нафтогазу» на сумму 2 млрд. долл., который в 2013 году был пролонгирован и до сих пор остается непогашенным.
Альфа-банк в лице «материнской» организации и ее украинской «дочки» окрыли в 2012 году совместную кредитную линию украинскому предприятию агропромышленного сектора «Кернел» с лимитом 170 млн. долл.
Российские банковские «дочки» являются кредиторами украинского государства, сосредотачивая с своих портфелях большие количества долговых бумаг Минфина Украины. В общей сложности примерно на миллиард долларов. На начало 2014 г. портфели государственных облигаций украинских «дочек» российских банков были следующими (млн. долл.): Проминвестбанк – 266; Сбербанк – 346; ВТБ – 145; Альфа-банк – 145.
«ЗАВТРА». Верховная Рада принимает закон о временно оккупированных территориях. Цель закона – легализовать аресты и конфискации активов российских компаний и организаций на территории Украины и за ее пределами для компенсации ущербов от «аннексии» Крыма. Власти Киева не раскрывают списка объектов арестов и конфискаций, но эксперты полагают, что в этом списке могут оказаться российские банки. Каким может быть их будущее на Украине?
Валентин КАТАСОНОВ. Политический хаос в стране может отойти на второй план, если начнется хаос экономический. Возможность суверенного дефолта Украины и превращения государственных облигаций, находящихся в портфелях банков, в макулатуру. Между тем, эти бумаги рассматривались как наиболее ликвидная часть капитала банков, с помощью которой они могли гарантировать покрытие своих обязательств. Сегодня такие бумаги уже не рассматриваются как инструмент гарантий. У Проминвестбанка доля таких «макулатурных» бумаг по отношению к уставному капиталу оценивается в 47%, у Сбербанка – 75%, ВТБ – 34%. Поскольку российские банки выдавали кредиты украинским клиентам преимущественно в иностранной валюте, то и получателей кредитов, и наши банки сталкиваются с риском девальвации гривны. А девальвация налицо, причем у НБУ нет достаточных резервов, чтобы осуществлять необходимые валютные интервенции. Серьезными являются риски обесценения залогов под выданные кредиты. Это физические активы, а также государственные облигации. Мы уже не говорим о рисках ареста и конфискации активов российских банков после принятия в мае закона о временно оккупированных территориях.
Впрочем, не стоит абсолютизировать риски и видеть будущее российских банков на Украине лишь в черном свете. У российских «дочек» по сравнению с украинскими банками больше шансов выстоять в случае банковского кризиса, т.к. они могут рассчитывать на помощь из России; особенно это касается госбанков. Надо также понимать, что бойкоты российских банков дорого обойдутся Украине. Они могут спровоцировать банковский кризис в стране. Между прочим, на Украине проводятся бойкоты не только в отношении российских банков, но также в отношении российских товаров и услуг. Вторые были более успешными. Даже обыватель, далекий от экономики, понимает: если «повалить» хотя бы один банк, может возникнуть «эффект домино», возникнет масштабный банковский кризис. Тогда мало никому не покажется. Примечательно, что российские «дочки» вели себя гораздо более спокойно, чем западные банки, которые начали в январе-феврале 2014 года уходить из Украины, ожидая дефолта.
Киев также прекрасно понимает: серьезной банковской войны у Украины с Россией все равно не получится. Даже если будут проведены масштабные конфискации активов российских банков на Украине, они не смогут нанести большого ущерба банковской системе России. По разным оценкам, на Украину приходится всего от 1,5 до 2,0 % активов банковской системы РФ.
В складывающейся на Украине ситуации российские банки стараются не делать резких движений, при этом по возможности пытаются снижать свои риски на «минном поле» Украины. И трудно даже сказать, какие риски для них более опасны. Сейчас внимание больше приковано к рискам политическим, угрозе арестов и конфискаций активов. Но в любой момент на первый план могут выйти риски экономические, связанные с тотальным дефолтом Украины.
Российские банки достаточно грамотно реагируют на эти риски. Во-первых, прекращают дальнейшее наращивание своих активов (кредиты, покупка государственных облигаций) и своих пассивов (прием новых вкладов), завершают ранее заключенные кредитные сделки. Кроме того, некоторые из банков подумывают уйти из-под «российского флага». Например, Альфа-банк. Еще 31 марта стало известно о намерении этого банка выйти из капитала Альфа-Банка (Украина), где российская доля равна 19,9%. Если сделка будет проведена, то 99,9% Альфа-Банка (Украина) будет принадлежать входящей в консорциум Альфа-групп компании ABH Ukraine Ltd, зарегистрированной на Кипре. Похоже, таким способом финансовая группа старается минимизировать риски применения санкций со стороны Киева к ней самой и к ее украинской дочке.
Но можно предложить еще один способ смягчения конфликта в банковской сфере между Украиной и Россией. Речь идет об организации прямых переговоров между ЦБ РФ и НБУ для урегулирования спорных вопросов. Дело в том, что на сегодняшний день межгосударственные отношения двух стран крайне сложные, переговоры на уровне правительств весьма проблематичны. А вот центральные банки двух стран формально являются организациями, не относящимся к органам государственного управления. О чем, кстати, при удобном случае напоминают руководители, как ЦБ РФ, так и НБУ. Вот вам и неформальный канал общения, с помощью которого можно решать не только банковские споры, но при необходимости выполнять и иные «деликатные» миссии.
Александр Владимиров, Валентин Катасонов
Источник: zavtra.ru
