Пакистан, Китай, Афганистан — «треугольник стабильности»
Первый зарубежный визит президент Афганистана Ашраф Гани Ачакзай совершил в Китай менее чем через месяц после инаугурации в конце сентября 2014 г. Как отмечают официальные сообщения Афганистана, «его встреча с президентом КНР Си Цзиньпином была взаимовыгодна обеим сторонам».
Успешное завершение избирательного процесса в Афганистане в сентябре 2014 г., формирование правительства национального единства и первая в истории страны мирная передача власти от одного избранного президента следующему избранному президенту, вселяют определенную надежду на возможность политической, военной и экономической стабилизации в стране.
Вывод международных коалиционных сил США/НАТО из Афганистана подтолкнул региональных игроков (прежде всего, Афганистан, Китай, Пакистан) к выработке новой формулы существования. Она включает три составляющие: активизация экономических связей, формирование среды безопасности и обмен человеческими ресурсами. Китай, как один из азиатских доминантов, выстраивает стратегию, укрепляет отношения с ближайшими партнерами для дальнейшего роста своего экономического потенциала в регионе.
Афганистан, со своей стороны, понимает, что долгосрочная устойчивость его экономики может быть обеспечена только за счет «расширенной интеграции в регионе». Визит в Поднебесную, таким образом, обозначил внешнеполитическую директорию новых властей Афганистана – укрепление позиций Кабула в Азии.
«Треугольник стабильности» и «особые отношения», – так Афганистан, Китай и Пакистан характеризуют на современном этапе отношения между собой. Их заявленная цель – построение всеобъемлющего и долговременного партнерства. Пакистан и Китай имеют схожие интересы и общие цели по отношению к Афганистану: дальнейшее укрепление экономической интеграции, борьба с терроризмом в регионе, локализация сепаратистских выступлений, выход на рынки Центральной Азии и т.д.
Предпосылками для реализации означенной выше повестки дня являются мир и стабильность в регионе, более высокий уровень жизни народов. Как стратегические партнеры, Китай и Пакистан заинтересованы в установлении стабильности в регионе.
Пекин заявил накануне визита президента Ашрафа Гани, что вопрос о внутренней безопасности остается открытым для Кабула. В то же время Китай не стремится заменить западные войска, выводимые из Афганистана. Финансовая и техническая помощь в восстановлении инфраструктурных объектов страны – основные приоритеты Пекина. Всем известны его крупные инвестиции в проект медного рудника Айнак, строительство Республиканского госпиталя и др. Это касается среднесрочной перспективы.
Но есть еще и долгосрочные планы. Взоры трех стран устремлены на Центральную Азию, богатую водными, энергетическими ресурсами и неохваченными товарными рынками. Именно в политической, экономической, логистической цепочке трех стран возможна реализация крупных взаимовыгодных сделок. Например, нефтяной проект в бассейне Амударьи при технической и финансовой поддержке Пекина в перспективе поможет Афганистану в оздоровлении его экономики.
Пакистан, со своей стороны, очередной раз в октябре 2014 г. заявил о возобновлении с Афганистаном энергетического проекта CASA-1000.
Одним из региональных вызовов для стран «треугольника» остается исламистский экстремизм. Китай и Пакистан опасаются, что вывод из Афганистана такой сдерживающей силы, как международные войска США/НАТО, резко активизирует боевиков в Афганистане. И действительно, в последние месяцы талибы совершили ряд дерзких нападений на объекты национальной армии и гражданской администрации в южных и центральных провинциях страны.
Пекин, в частности, опасается, что «исламистская волна» докатится до Синдзяна. Китай имеет общую границу с Афганистаном — узкий Ваханский проход. Долгое время Пекин перекрывал его, опасаясь потока сепаратистов. Местные этнические уйгуры неоднократно проводили антиправительственные митинги, требуя выхода из состава Китайской народной республики и создание в Синдзяне независимого государства Восточный Туркестан. Пекин неоднократно призывал Афганистан, страны Центральной Азии активизировать борьбу с религиозным экстремизмом. По утверждению китайских властей религиозные фанатики спровоцировали волну атак в Синьцзяне и по всему Китаю, в котором сотни людей были убиты в течение последних двух лет.
В сентябре 2001 г. после падения режима талибов в Афганистане Китай оказывал помощь Афганистану в размере 250 млн долларов. Но финансовая поддержка носила ограниченный характер, и в основном сводилась к подготовке специалистов по борьбе с наркотиками. Тринадцать лет спустя Пекин предоставляет Кабулу 327 млн долларов до 2017 г., а также намерен оказывать помощь в обучении 3000 афганских специалистов в течение следующих пяти лет.
Иными словами, стратегические партнеры «треугольника» вновь заговорили о так называемой Памирской группе, совместная территория которых, по их представлению, является перекрестком товаров, идей, культур и религий между Китаем, арабским миром и Европой. В перспективе — возрождение Шелкового пути. Отправной географической точкой в Китае намечен небольшой город Кашгар Синьцзян-Уйгурского автономного района. Он расположен всего в нескольких часах езды от Ваханского прохода. Именно его Пекин рассматривает как площадку для потенциального Центро-азиатского и южно-азиатского промышленного парка и складских сооружений. С этой целью уже сегодня Пекин направляет свои инвестиции в Кабул на строительство сети дорог, энергетических трубопроводов, электрических сетей и других объектов инфраструктуры, соединяющих Афганистан и Пакистан с Китаем.
Во время визита президент Ашраф Гани выразил поддержку афганской стороны в борьбе Китая против террористического «Исламского движения Восточного Туркестана». Но одновременно вновь поднял вопрос об открытии Ваханского прохода, жестко блокируемого Китаем. Пекин пообещал подумать.
Наталья Замараева
Источник: ru.journal-neo.org
