Как санкции изменят Россию
Санкции, которые были в этом году введены против России, обсуждаются всеми — иногда с напускным безразличием, иногда с очевидным злорадством. Характерно при этом, что и те, кто считает их «нелегитимными», и те, кто выступает чуть ли не за их ужесточение, с радостью или сожалением, но отмечают, что санкции не повлияют на политику российских властей и не изменят выбранного ими курса. На мой взгляд, это совершенно безосновательное утверждение. Однако сначала пару слов о самом предмете.
Во-первых, стоит прекратить разговоры о нелегитимности санкций. Нелегитимной может быть торговая блокада, которая означает препятствование одной или несколькими странами торговли с каким-то государством; такое действие приравнено к агрессии согласно п. «c» ст. 3 Резолюции 3314 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 года. Все же предпринятые по отношению к России меры — это так называемые countermeasures, которые любая страна может предпринять по отношению к другой. Россия, например, сама имеет «черные списки» невъездных иностранцев, так что ничего необычного тут нет.Исама решает, продавать те или иные товары или оружие другим странам, или нет. Так что вопящие о «нелегитимности» могут расслабиться. Более того, по правилам ВТО, нарушением считается не отказ от поставки чего бы то ни было, а закрытие своего рынка — и тут Россия с продуктовыми«антисанкциями» больше нарушает глобальные правила, чем Запад.
Во-вторых, так же следует забыть о том, что санкции скоро снимут. Запад ввел их даже не столько с целью «сменить режим» в Москве,сколькопотому, что не реагировать на аннексию одной части территории другого государства и на поставку оружия и наемников в другую его часть было попросту невозможно — и санкции оказались минимально драматическим выходом из ситуации. Достаточно сказать, что никакого эмбарго, подобного введенному в отношении Ирана, в нашем случае нет и близко, хотя технически ЕС мог бы в течение года (особенно если бы подготовка к этому началась весной) полностью отказаться от закупок российского газа (что обошлось бы ему в $20-22 млрд в год, но смертельных проблем бы не создало — в отличие от нашего «национального достояния»). И так как в поведении России ничего не меняется, разочарование Запада становится все сильнее, и нам нужно готовиться к сохранению нынешнего режима как минимум на несколько лет, если не до конца (очень нескорого) путинского правления.
Ну, а теперь к сути темы.
Когда нам из телевизора рассказывают о том, что санкции не сработают, нас, как мне кажется, держат за идиотов. Да, можно, конечно, говорить, что есть соответствующая аналитика, но тут следует иметь в виду два момента. С одной стороны, классический текст Роберта Пэйпа в International Security за 1997 год [Pape,Robert.Why Economic Sanctions Do Not Work /International Security, 1997, Autumn, pp. 90-136] опирается на опыт периода 1933–1990 годов, в течение большейчастикоторого санкцииЗападапротив тех или иных стран компенсировались вниманием к ним коммунистического блока. Или мы не знаем, почему до конца перестройки санкции США в отношении Кубы были неэффективными? Только у Москвы нет сейчас таких союзников, которые были тогда у Гаваны. С другой стороны, в последние двадцать лет масштабные экономические санкции и политические ограничения вводились практически исключительно в отношении стран глобальной периферии — от Северной Кореи до Кот-д'Ивуара, от Ирака до Демократической республики Конго, от Судана до Мьянмы. Экономическое развитие этих стран таково, что значительная часть населения находилась на грани выживания, и поэтому эффектсанкциймогбытьлишь крайне незначительным, ощущавшимся относительно узкой правящей верхушкой. В отношении более развитых стран можно отметить лишь три случая санкций.
Первый — в отношении ЮАР — относился к всеобъемлющим санкциям и завершился результативно: режимапартеидарухнул. Второй — в отношении Ирана— был менее успешен: хотя экономике страны был нанесен серьезный удар, производство нефти стало снижаться, инфляция превысила 30% в годовом исчислении, резко ухудшилась ситуация в здравоохранении, правительству пришлосьотменитьбольшинстводотаций и сократить социальные программы, цель достигнута не была: режим не сменился, от ядерной программы страна так и не отказалась. Экономика продолжает расти, в том числе и за счет пресловутого импортозамещения. Наконец, третий случай — это санкции в отношении Югославии в первой половины 1990-х годов. Случай, который наиболее близок российской ситуации. Введенные из-за военного вмешательства Сербии в конфликт в Боснии и Герцеговине в июне 1992 года, санкции по сути разрушили югославскую экономику, обрушив промышленное производство более чем вдвое, разогнав инфляцию до 1 млн (!) % в годовом исчислении и прекратив работу 40% предприятий общественного сектора. Итог известен: в 1995 году было подписано Дейтонское соглашение и противостояние было переведено в мирную стадию.
Какими последствиями санкции обернутся для России? Уже сегодня многие чиновники оценивают их стоимость в $40-60 млрд в год, или 2-3% ВВП. Носящие преимущественно финансовый характер, санкции ударят по крупным компаниям, ограничат инвестиции и приведут к быстрому истощению резервов. Не желая допустить последнего (и это мы уже видим), власти «отпустят» национальную валюту, что спровоцирует бегство от рубля и его обесценивание. Постоянный спрос на доллары, требующиеся для обслуживания значительных (более 40% от номинального ВВП) внешних обязательств, будет толкать рубль вниз — к уровню 60-65, а то и 70 руб./$. Результатом будет инфляция, которая в 2015 году не сможет удержаться ниже 12-15% (за исключением прямого искажения статистики). Высокие ставки ограничат инвестициии приведут к общему экономическому спаду — в первый год на 3-5%, а затем и больше. Реальные доходы населения будут снижаться темпом не менее чем 10% в год.
И тут встает главный вопрос: каким окажется эффект? Наивно предполагать, что привыкшие к относительно обеспеченной жизни российские горожане смирятся с уровнем существования, приближенным к сомалийскому. Как бы ни был популярен в народе В. Путин, он не аятолла, и за ним не стоит идеология, подобная по силе той, которая движет сторонниками Исламского государства. Россияне — не фанатики, и они дорожат тем, чего им не без труда удалось достичь за последние годы. И если к обмену свободы на благосостояние они уже привыкли, то к обмену благосостояния на демагогию готовыми окажутся немногие. Поэтому довольно скоро эффект санкций (а его невозможно будет отделить от общего ухудшения экономической ситуации, тем более что правительство делает все для того, чтобы изобразить трудности спровоцированными с Запада) приведет к разочарованию населения в проводимой политике. Забавно, что очередные призывы к отмене санкций прозвучали из уст замминистра иностранных дел А. Мешкова на следующий день после того, как доллар стал дороже 50 рублей.
Российские политики, успокаивая сами себя, недооценивают исключительно важный факт: Россия — не единственная страна, подпавшая под санкции. Но она — единственная европейская страна, за последние 20 лет оказавшаяся в таком положении. И даже если россияне могут ненавидеть геев с остервенением моджахедов и боготворить своего вождя с энтузиазмом северных корейцев, деньги они давно научились любить больше не то что европейцев, но даже американцев. И покушения на свой карман, если оно окажется не таким уж мимолетным, они властям не простят. И поэтому так озабочены сейчас российские чиновники. Рассуждая о том, что европейцы-де потеряютдесяткимиллиардовдолларовна введенных ограничениях, они вполне осознают, что сами могут потерять ту страну, которую годами перестраивали для собственного удобства.
Санкции — это орудие воздействия рациональных людей, которые боятся войны, на рациональных людей, которые боятся бедности и нищеты. Именно поэтому они не действовали в Африке и Иране — и именно поэтому они сработают в России. В стране, руководству которой сегодня есть к чему готовиться. К новому Дейтону — и никак не меньше.
Владислав Иноземцев
Источник: snob.ru
