Денег нет. Питаются слухами
На крыльце райисполкома Снежного толкутся посетители - очередь из пожилых женщин и мам с детьми. Кто-то читает прилепленные у входа объявления: какие документы нужно собрать на получение пенсий от ДНР, детских пособий - дальше список, и в конце приписка на новом листе: «Помощь от ДНР временно прекращена, так как нет поставок». Голова очереди - уже внутри здания. На импровизированной проходной (стол с табуреткой) сидит немолодой ополченец с георгиевской ленточкой. Вокруг него шумят пенсионерки:
- Ну нету если, - отбивался он, - откуда я вам возьму!
- С сентября месяца без шиша, - говорила пенсионерка в пальто. - Украина не платит, ДНР не платит, на черта нам все это, скажи мне?!
- А ты хочешь все сразу чтоб, Викторовна? У нас война, вот сейчас закончим, будет и пенсия тебе, и деньги, и заживем.
- Да я помру к тому времени, - расстроилась Викторовна.
- Ну дети твои поживут, - сказал тогда ополченец.
На проходной нас встречают «народный мэр» Снежного Валерий Хлопеник с активисткой ДНР Ольгой. «Мэр» высокий и с большими руками - говорит, что бывший шахтер. По райисполкому он ходит в камуфляже и с пистолетом на поясе. Но так здесь вообще ходят многие - кроме посетителей.
- Стариков я понимаю, - говорит Ольга. - Но вообще, если так разобраться, кто должен платить им пенсии? Они всю жизнь делали перечисления в украинский бюджет, горбатились на эту страну. Так что платить должна Украина, правильно? А она их кинула на плечи нашей молодой республики!
- То есть ДНР может и не платить?
- Ну а как? Вот сами подумайте, - возмутилась Ольга. - По уму, ДНР и не должна платить.
- Всем будем платить, но потом, - сказал наконец Хлопеник. - Нам сейчас главное - победить. И хунту отсюда прогнать, а там...
- Заживете? - предположил я.
- Почему бы не зажить? Угля у нас много, земля - богатейший чернозем, а люди какие! Трудяги! Когда Майдан был, никто не поехал *** страдать.
Мы прошли в кабинет, где нас ждал еще один лидер снежненской «народной власти» - зам «народного мэра» Сергей Кочергин. И хотя кабинет был его, Кочергин сидел не на своем месте во главе стола (туда сел Хлопеник), а на стуле посетителя. Это был невысокого роста человек за 60, в штатском. Надо сказать, в аналогичной должности - зам мэра - Кочергин пребывал еще в «украинские времена». Но с началом волнений на Донбассе примкнул к мятежникам и сохранил должность.
- Вообще мы стараемся зачищать верхушку, - говорил мне Хлопеник. - Верхушка, вы должны знать, какая она. И нашим, и вашим, так сказать. Далека она от народа. Но Сергей Леонидович - это верный опытный кадр...
- Спасибо, - немного смутился Сергей Леонидович. - Все для народа.
- Для трудового! - заметил Хлопеник.
- Конечно! - быстро подтвердил Кочергин. - И хотя денег у нас пока нету, стараемся как можем.
- Мы просто понять не можем, как стравили нас, братьев, политики, - продолжил Хлопеник. - Жили мы ведь как-то вместе и жили! Да, Янукович хамски все тащил, и тащил под себя, но мир был, стабильность. Люди только жить стали, как на тебе этот хренов Майдан.
- Уверенность в завтрашнем дне была, народ только счастье начал ощущать в полном объеме, - согласилась Ольга. - Люди кредиты брали, технику, ремонты делали. Валерий Николаевич не даст соврать: шахтеры такие иномарки себе брали, каких у начальников не было!
- Вот именно! А сейчас? Последняя зарплата в июле пришла! - пожаловался «народный мэр».
- У вас уже есть план действий, программа? - спросил я.
- А какая там программа? - сказал Хлопеник. - Хунта уйдет, и все начнет налаживаться.
- Но у вас тогда не будет ни банков, ни кредитов, ни автосалонов.
- Да ну и ладно! Сами проживем. И Россия нам поможет! - сказал зам Кочергин. - Если Путин зимой тогда дал Януковичу три миллиарда, то неужели и нам не даст? Точно даст.
- Почему вы так думаете?
- Потому что мы русские православные люди, - заявил Кочергин. - Мы сражаемся за русский мир. Без помощи России нас, русских, тут задавят, как тараканов! Вы посмотрите, что Коломойский творит со своими батальонами.
- В этих батальонах тоже говорят по-русски.
- По-коломойски! - сказал зам мэра Кочергин.
- Вот вы говорите «русские». А как они зверствовали в наших деревнях, когда тут бои шли! - сказала Ольга.
- Да вы поезжайте и сами все увидите, - напутствовал нас «народный мэр». - Ужасная трагедия.
Курган со знаменитым мемориалом «Саур-Могила» видно почти из любой точки Снежного. После тяжелых боев в июле и августе от мемориала остались только покореженные фигурки советских солдат. Нет ни стелы, ни ликующего воина-победителя.
А в окрестностях мемориала разрушено несколько селений. Что до ближайшей к мемориалу деревни - Сауровка - то о зверствах в ней украинских военных нам рассказывал почти каждый наш собеседник в округе и в самом Снежном. Что Сауровку уничтожили, дома грабили, убивали мужчин, а женщин насиловали.
Ничего не знали про эти зверства только в самой деревне Сауровка. Уже пятый месяц деревня живет без света и мобильной связи. Не говоря уже про интернет - хотя пользоваться им здесь особо некому. В Сауровке - как и до войны - живет лишь пять человек: две пожилые пары и одинокая старушка. Из 12 домов снарядами разрушено три, но в них никто не жил. У тех, что ближе к кургану, осколками поломан шифер и разбиты стекла. В сентябре в деревню в первый (и последний) раз доставили гуманитарную помощь от ДНР.
- Если бы не эти «убитые и изнасилованные», может, и не вспомнили бы про нас, - говорит Николай Александрович, пожилой мужчина в шапке-ушанке.
- Брехня поганая. Зачем только плетут? - говорит соседка Николая Александровича Галина. - Стыдно теперь в город ездить.
- Говорили, что из деревни имущество вывозили, бытовую технику. Было такое?
- Здесь не было никакого воровства. Ну так если только, по мелочи. Но это наши (жители округи. - П.К.), - говорит Николай Александрович. - Никакие ни гвардейцы, ни укропы, ни дээнэровцы - никто ничего не воровал.
- А были случаи изнасилования женщин?
- Не убивали, не насильничали. Все вранье! Кого насиловать тут?
Николай Александрович был единственным, кто не уехал из Сауровки во время боев на кургане. Жену отправил к детям в Куйбышево - российское село на границе в 10 км отсюда. И остался в погребе с кошкой. Кошка теперь не отходит от него ни на шаг.
- Такое пережили мы с ней, конечно, - говорит мне пенсионер. - Но дом, слава богу, цел. А так бы я не знаю, как жили.
- А как сейчас живете-то?
- Ну как живем? Вот орехи собираем, - Николай Александрович пошел показывать ореховое дерево, а кошка стала громко кричать. - Ну что ты, что волнуешься, бедная?.. Орехи, они же ценный продукт. Начистим и везем в Снежное, лущеный там по 75 гривен принимают. Его потом на Россию везут, на Харьков. В России, небось, по 100 продают, это сколько рублями? Три сотни?
- В магазинах продают по 700 рублей где-то.
- От мать! - сказал пенсионер кошке. - Богато как. Но нам и 75 хорошо с тобой, да? А так нам бы только мира сюда. Пусть уже договорятся начальники, чтоб с Россией дружить, ну и с Западной Украиной, Киевом. Какая разница - запад или восток? Один народ мы. Только бы дружило начальство.
Еще одно пострадавшее село - Степановка - разрушено в боях почти наполовину. Когда-то здесь было почти двести домов, около тысячи человек, три асфальтированные улицы. Сегодня от трети домов остались только печи и каменные стены. Асфальт разбит гусеницами. Под обстрелами погибли двенадцать жителей. На обочине главной дороги то тут, то там - обгоревшие остовы гусеничных БМД и колесных БТРов. На поляне при въезде в деревню со стороны «Саур-Могилы» - братская могила из покореженной тяжелой техники, танки с отбитыми башнями и БТРы с выпотрошенными внутренностями. Какие-то куски брони уже покрылись ржавчиной. Все еще пахнет чем-то паленым. Рядом на земле все сожжено, хотя где-то валяются бирки с именами солдат и помятые металлические каски.
Я делаю несколько снимков на телефон. Этот степановский пейзаж выглядит невероятно.
Кто в кого стрелял, чья эта сожженная техника и чьи бирки - местные не знают. Все время, пока шли бои, они пережидали в подвалах. Выходили только в затишье за водой.
- Военные как военные были, - рассказывает Артем. Его дом находится неподалеку от поляны с подбитой «броней». - В первые дни как украинцы зашли, жестко, конечно, вели себя. В дома залетали, все смотрели, искали оружие, но потом уходили, ничего не брали. Позже уже нормально было. А как обстрел начинался, так все: и мы, и они - по подвалам прятались.
- А кто стрелял - и по вам, и по ним?
- Ну кто-кто?.. Кто-то же стрелял, - замялся Артем.
При этом в райисполкоме Снежного (она обязалась помочь Степановке с восстановлением) мне рассказывали, что здесь, как и в Сауровке, зверствовала нацгвардия: дома грабили, женщин насиловали, а в подвалы, где прятались люди, «правосеки» кидали гранаты. Но, как и в случае с Сауровкой, местные ничего из этого не подтвердили. Более того, в Степановке вообще не было нацгвардии: при осаде «Саур-Могилы» село находилось под контролем вооруженных сил Украины, затем украинские части были выбиты силами ДНР. Впрочем, некоторые местные рассказывают, что против украинских силовиков здесь воевали российские танковые подразделения - «говорили шибко по-русски, не по-нашему». Танковую колонну, идущую от границы с Россией, видели и в Снежном.
Надо сказать, что почти не пострадала дальняя от «Саур-Могилы» часть Степановки. Целы даже стекла и не тронута ни одна изба. Но при этом обстрелянными здесь оказались все новые дома из кирпича - таких здесь всего пять. В селе не сомневаются, что это украинские военные специально стреляли в эти «красивые новые дома».
- Наверное, им командиры сказали, что тут живут «главные сепаратисты». Мы так думаем, а иначе ну на хрена? - возмущается хозяин кирпичного коттеджа водитель Гена.
(Хотя, по правде, его личный коттедж очень трудно назвать красивым, но все же в него зачем-то тоже выстрелили из танка. Снаряд пробил несколько перекрытий второго этажа и вылетел наружу.)
- Это же все при мне было, у меня волосы до сих пор дыбом стоят, - говорит Гена. - Из огорода смотрю, идет колонна танков с украинскими флагами. Кричу жене: открывай погреб! И сами все туда. Только прыгнули - и шарах!
- Вы видели флаги?
- Видел! Жовтно-блакитные. Не знаю, может, у них нервы сдали. Иначе, ну на хрена?! Я же этот дом десять лет строил.
Снежненские шахты «Ударник» и «Заря» проработали всю войну, останавливаясь только несколько раз. Первая остановка была после авианалета военного штурмовика на гарнизон ДНР в центре города. (Тогда, правда, вместо гарнизона бомба угодила в соседнюю жилую пятиэтажку. Погибли два человека. В ДНР обвинили в налете украинские ВВС. В СНБО Украины, в свою очередь, назвали случившееся «циничной и кровавой провокацией, рассчитанной на дискредитацию украинских военных».) Шахтеры уходили вниз, когда бои шли уже на подступах к городу. Работают даже сейчас, несмотря на четырехмесячную задержку зарплат.
Но в целом шахтеров в городе немного. На государственном «Ударнике» в шахту, например, спускаются всего по 10 человек за смену. Впрочем, как и до войны. Сама шахта, как и многие на Донбассе, считается нерентабельной и получает субсидии из бюджета.
На проходной «Ударника» мы с коллегами разговорились с мужиками, приехавшими на ночную смену.
- Смысла, конечно, работать нет, но когда-то же нам деньги за труд заплатят, - говорит шахтер Рома.
- Вчера у нас собрание было, генеральный сказал: шахту скоро закрывать будут, - поделился Жора, закуривая сигарету. - Потому что Украина уже не платит, а ДНР просто нечем нас субсидировать.
- Фигня какая-то выходит, да? Раз мы теперь в ДНР, мы же за них голосовали, они и должны нам платить! - негодовал Рома, тоже закуривая.
- Да никому они не платят! - сказал Жора. - Я летом три месяца отслужил в этом ополчении, так ни копейки не дали.
- А обещали?
- Кому-то обещали вообще по десять штук!
- Много вообще шахтеров в ополчении? Мы слышали про 400 человек.
- Да откуда? Все работают, - сказал Жора. - Только зачем, непонятно.
- Что планируете дальше?
- Тикать с этого дээнэра, - сказал Рома.
- В сентябре отцу пенсию от ДНР дали - как бы две тысячи, - вспомнил Жора. - Одну тысячу на руки, а вторую, мол, в счет задолженности за коммуналку. А по телевизору потом сказали: пенсионеры получили по две тысячи. Это как понимать?
- Жор, ты громко об этом не кричи, - сказал Рома. - Сейчас что не так скажешь, потом сам знаешь.
- Тикать, короче, надо, пока есть куда.
Павел Каныгин
Источник: novayagazeta.ru
